Прошлое, настоящее и будущее Куланги

Пройти пять километров пути по асфальтовой дороге при устоявшейся хорошей погоде для меня не проблема. Она знакома мне, так как я ходил многие годы на работу и в зной и в стужу, в метели и дожди, в непроглядную тень при разыгравшихся радужными цветами, зорях. И вновь восстановить в памяти давние, но еще не угасшие события тех дней, только в радость.

Тишина. Та же лесопосадка. Любимое место местных грибников и их гостей. В мою бытность эта лесопосадка выглядела, словно вязь. Не было такого мощного, как сейчас, между рядами деревьев травостоя, в которое уже успели вторгнуться надоедливые, злостные сорняки. Иду и ловлю себя на мысле: да чего же хорошо кругом! Холмы, бугры, пойма реки Берля, обрамленная густым ивняком и редкими талинами. Чуть поодаль виднеется ретротрансляционная вышка. На фоне Верхнеуслонских гор, извиваясь вверх и вниз, влево и вправо бежит дорога Ульяновск-Казань. Удачно в пейзаж вписана белокаменная с частоколом из елей и сосен Кулангинская основная школа. По обе стороны дороги - квадраты полей. По южной стороне, насколько хватает глаз, пойменная равнина реки Свияга да озера. Какие это озера! Не случайно, выбрали эти места для предприятия рыбного хозяйства.

Куланга все ближе, но за все время пути я не слышу гудков тепловозов, звуков ударов о рельсовые стыки паровозных колес. В середине села асфальтовую дорогу пересекает железная дорога, которой уже 70 лет. К ее описанию я еще вернусь, а вот о дороге Кайбицы-Куланга-Каратун расскажу отдельно. По ней в распутицу, вообще, нельзя было не проехать, не пройти. Избитая колея, ухабы, рытвины. Чего только стоило преодолеть Ключищинский подъем, с которого в слякоть можно было съехать только в придорожное болото. Вот почему я с глубоким уважением отношусь к водитеялям тех лет. Впоследствии грунтовое полотно, а затем и строительство автотрассы с твердым покрытием изменили нашу жизнь в лучшую сторону. Сейчас по ней едут и «Лады», и «Мерседесы», и «Газели», и «Тойоты», за рулем которых дамы и девушки, стар и млад. Строили дорогу всем миром. Каждый погонный метр полотна от колышка до колышка был распределен между колхозами и сельхозпредприятиями. От рассвета до захода ревели бульдозера, отдирая пустые породы у земли на благо людям.

Дорога железная как ниточка тянется

А теперь совсем немного о железной дороге, разделяющей наш район как бы на две части. Быть тут ей или не быть история твердых замыслов не имела. Все решила судьба. Это была непревзойденной по значимости дорогой, от верховья до низовья реки Волги, в годы Великой Отечественной войны.

Зима 1941-42 годов. Фашисты у берегов Волги. Лишить нас доступа к Закавказской нефти для гитлеровцев было не менее важно также, как взять сходу Москву и Ленинград. Жесточайшее Сталинградское сражение вошло в пик, которое требовало масштабных человеческих и материальных средств. Своевременную доставку всего необходимого и должна была обеспечить железная дорога вдоль Волги.

Создание Кулангинского ХПП невозможно представить без железной дороги. Из-за военных действий Татария должна была принять большое количество завозного зерна с Запада. Невозможно было враз выстроить склады для хранения этого богатства. Его надо было срочно перемалывать, обеспечивать фронт мукой. Поэтому зерно принимали по железной дороге, располагая их в бунтовых площадках емкостью до 500 тонн. Для сравнения, современный зерновой склад вмещает от 4,5 до 6 тысяч тонн.

Как рассказывал ветеран труда, кадровый профессионал, корифей хлебного дела Барый Биктагиров: эти площадки не имели ни стен, ни крыш. Зерно закрывалось соломой и другими подручными средствами. Подсобный пункт хранения зерна в Куланге был создан в 1943 году. В тот же год такие пункты были созданы с Зеленодольске, Юдино, Каратуне, Буинске и пристани Теньки. Как говорил Барый абый: рабочих хватало, их приглашали из городов, были случаи, когда присылали и военнопленных, осужденных, а вот кадровых руководителей не хватало, а уже об инженерах и специалистах и говорить было нечего. Хлеб сохраняли, благодаря крестьянской смекалке и трудолюбию. Это было удивительное время, когда в одном коллективе уживались (без принуждения) военные, и осужденные, и военнопленные, и местные жители. Суровое время, лишения и жизнь впроголодь объединило людей.

Обдумывая эту статью, я понял, откуда в Куланге такая толерантность, сохранившаяся до наших дней. Ну, конечно, с военных лет.

Теперь редко кто может указать на места многочисленных землянок, где проживали рабочие и свои, и привлеченные, но все же кое-где их выдают оставшиеся приямки, холмики да неразлучная попутчица жителей - жгучая крапива. Она первая заселяет покинутые жилища, неухоженные огороды и последняя покидает их. Это сейчас крапива стала лекарственным растением, а ведь во все смутные времена крапива вместе с лебедой были первыми продуктами питания. Ее собирали, где только могли и это при том, что ее никто и никогда не сеял и не возделывал.

Вокзал не только для двоих

А вот вокзал - землянку я и сам помню, хотя и смутно. Это был 1948 год. Мама взяла меня с собой в Казань за хлебом. Землянка, землянка - над землей только холмик крыши да вытяжная деревянная труба. Сейчас в кино их показывают гораздо лучшими, чем они были на самом деле. Это спертый воздух от вони и табачного дыма, от которого едва-едва горит керосиновая лампа «семилинейка». Все смешано: люди и мешки, стоять негде, а на улице морозище. На нас одежонка-то - Бог подал. На мне валенки еще дедушкины, которого в 1938 году куда-то забрали и с концом, шапка с рваным ухом, которую носили мои старшие братья да девчоночье пальто до пят от молодых тетушек по линии отца.

Миновав АЗС, захожу на улицу Светлая. Улица оправдывает свое название и при том она самая оживленная улица, однако на сей раз оживленности я не вижу. У поворота в Казань стоят две женщины, видимо ждут автобуса, в руках у них авоськи. Поодаль, в средине улицы, громко стуча каблуками литых калош, в халате нараспашку поперек улицы пробежала женщина с пустым ведром: вот думаю, не сидится дома, нехорошо перебегать перед встречными с пустым ведром дорогу. Ну, пробежала… не черная же она кошка, но все же через плечо плюнул, быстрее от недоумения, чем от досады. Секунда-две и я уже забыл об этой бабе с ведром, в галошах на босу ногу. Меня за беспокоило другое: почему так тихо и спокойно? Сегодня пятница, но не могут же все разом мыться в банях. Раньше совсем было не так. Народ копошился на улице до позднего вечера. Машины неслись по обоим направлениям без перерыва, а у столовой все время парковалось их с десяток-полтора. По утрам и вечерам толпою шел народ на работу с работы, в школу и из школы, детей отправляли в садик, который в силу характера производства работал допоздна.

В Кулангу везли зерно, молоко, пассажиров к поездам. Из Куланги везли ГСМ, уголь, древесину, строительный материал, с торговых баз продукты и товары.

У железнодорожного вокзала день и ночь, пыхтя парами, останавливались составы беспрерывной чередой шли тяжелогруженые дизеля. Иногда в одиночку, а больше сдвоенные. Оба железнодорожных переезда были обеспечены круглосуточной охраной и автоматическими шлагбаумами. Редко, когда можно было без задержек проехать переезд. Теперь их нет, остались лишь сигнальные огни.

Немало жизней из-за беспечной халатности, а то и просто из-за озорства, лихачества унесли эти переезды.

В Казань и обратно битком набитые пассажирами неслись пригородки и пассажирские составы. Железнодорожный вокзал никогда не оставался пустым, а очередь за билетами выходила из помещения на улицу. Сесть в вагон без толкотни и давки просто было невозможно.

Бурлила Куланга. В любое время года, дня технологическое оборудование заготзерно подавало признаки жизни. Разгружали и загружали вагоны, перекачивали в складах зерно.

Немного истории

Куланга. Кто и когда дал название одноименному поселению? Ответа на этот вопрос я не нашел в книге «История Татарстана». Но, по-видимому и Малая Куланга и Большая Куланга произошли от одного села и довольно давно, если до сих пор сохранился и неплохо, остов храма Божьего. Классик татарской литературы Каюм Насыри довольно подробно описывает села Багаево, Арасланово, Кулабердино, Салтыганово, Муратово времен восемнадцатого столетья. Историей отмечены и деревни Буртасы, Бурундуки, но о Куланге сведений я не нашел, но они, конечно, в архивах есть. Хотя бы потому, что урочище двух рек Кубня и Свияга, по словам Рамиса Хаялиева, тесно связаны с крестьянскими восстаниями под предводительством Степана Разина, Емельяна Пугачева. Местные краеведы упоминают о большом сражении между отрядами Емельяна Пугачева и полками князя Баратынского у деревни Бурундуки.

Междуречья реки Белая, Кама, Волга, Свияга, Кубня, Сура, Цивиль - это славная история борьбы угнетенного крестьянства за свое освобождение от эксплуататоров. Так что жители Куланги, как и жители окрестных сел, потомки свободолюбивых, трудолюбивых народов Поволжья, которые по возделыванию зерна могут уверенно соперничать с земледельцами Ставропольского и Краснодарского краев, Оренбуржья и Придонья. Зачем я об этом говорю? Да чтобы напомнить молодежи о нашем историческом прошлом, о красоте и величии нашего края. Как рассказывают дальнобойщики: стоит только покинуть границы нашей республики, как облик ландшафта резко меняется: чаще появляются опустевшие неухоженные поля, заброшенные ветхие деревни и деревеньки. Там, за «бугром», уж не встретить дубрав и лесных массивов, как у нас. Можно ехать часами и не встретить ни одного поселения, а если и встретишь, то встретишь забытую всеми Богом хиленькую деревеньку или хуторок.

Улица Светлая

Здесь все ново. А ведь совсем недавно по обе стороны были болота в смеси с размытым гудроном, будто тут добывали нефть.

По другую сторону автодороги до поворота на Казань возводятся добротные дома, заметно отличающиеся по внешности от домов, построенных при управлении предприятиям Ильдаром Нурмухамедовым. Строится Куланга. Стало быть, есть уверенность в светлое будущее.

Все хорошо, но меня встревожила одна мысль: под застройку отданы тучные черноземы … воткни оглоблю - вырастет телега. Насколько я помню, работая на «колесах», на этом участке никогда не было выжженных засухой посевов. Здесь рожь всегда была ростом выше человеческого и ее никто не затаптывал, не заезжали машины, трактора. Это очень дорогие для возделывания сельхозкультур площади. Далее в сторону Свияги располагаются естественные луга, торфяники и искусственно созданные путем дренажной системы осушения и разработки торфяников. Эти озера заселены рыбой и по значимости не уступают Маломеминским озерам. Местные любители-рыболовы в этом мне, пожалуй, не возразят. Паломниками этих рыбных мест были и рыболовы из Зеленодольска, Казани, Буинска. В выходные погожие дни иногда этими рыболовами, да и охотниками с собаками набивался целый вагон пригородки. За килькой в такую даль они не поедут. Знают толк в рыбе. Ну да ладно, что не делается - все к лучшему. Просто меня захлестнула профессиональная ностальгия любви к земле, к природе. Пусть этот чернозем будет благом для новоселов. Уход за такой землей оплачивается сторицей. И будет непростительный грех, если эту землю предадут оскудению.