Место захоронения деда нашли через 80 лет

Июнь 1941-го – черная отметина в истории нашей страны. Весь советский народ встал на защиту Родины. Из деревни Хозесаново со многими односельчанами ушел на фронт наш дед Валериан Горшков, 1906 года рождения. Жена Евдокия Ивановна и шестеро детей проводили его до окраины деревни. Седьмой ребенок родился 21 августа уже после ухода деда на войну. Старшей дочери было четырнадцать лет. Моей маме – она была вторым ребенком в семье – двенадцать.
Мама часто вспоминала свое детство, украденное проклятой войной, и рассказывала, как проводили отца на фронт: он обнял всех и дал наказ детям быть послушными и помогать матери. В минуты прощания никто не подозревал, что они больше никогда не встретятся. Война – жестокая машина смерти – отняла его жизнь, оставив детей сиротами, а жену – вдовой.
Уже в августе 1941 года 951 стрелковый полк, где наш дед воевал рядовым, попал в окружение немцев. Это произошло на реке Свирь в Ленинградской области. Днем пленения считается 19 августа 1941 года. Его лагерный номер был 2115. Бабушка получила вес­точку «Рядовой Горшков В.Е. пропал без вести», но  ждала его возвращения до пос­ледних дней своей жизни, верила, что он когда-нибудь придет. Но дед был зверски убит и сброшен в канаву финскими извергами уже в апреле 1942 года. После освобождения города Олонца Красной Армией все останки советских военнопленных были перезахоронены на кладбище в городе Олонец в братской могиле.
Наши родители мечтали найти место захоронения дедушки. Мы с сестрами обратились в госархив, где нашли место последнего пребывания 951 стрелкового полка. По архивным документам оказалось, что он находился в плену в лагере №17 для военнопленных в городе Олонец Карело-Финской ССР.
Мы считали своим  долгом перед бабушкой и родителями побывать на могиле деда. Мы – четыре сестры – отправились в Карелию. В свое время здесь было очень много конц­лагерей. В настоящее время  имеется краеведческий музей, госархив, поисковая группа, которая занимается раскопками траншей, где находят не только  экспонаты военных лет, но и  останки людей. Мы посетили место нахождения концлагеря для советских военнопленных, братскую могилу, краеведческий музей, частный музей, в котором имеется очень много экспонатов Великой Отечес­твенной войны. Встретились с архивистом Олонецкого муниципального архива Маргаритой Прохоровой. И вот что она нам рассказала:
– На окраине оккупированной территории города Олонца находился пересыльный лагерь №17. В нем содержались военнопленные. В сентябре 1941 года с фронта в этот лагерь попали бойцы и младшие командиры Красной Армии. Все они воевали на реке Свирь. В разное время в лагере содержалось от шестисот до тысячи пленных.
Военнопленные жили в одном бараке, размещались на трехъярусных нарах. Все личные вещи финны у военнопленных забрали. В бараках было очень тесно, летом стояла невыносимая жара, а зимой было очень холодно. Приходилось спать на голых досках. Летом босых узников гоняли на работу, заставляли ремонтировать дороги, заготавливать лес. Кормили плохо: выдавали по 200-250 граммов хлеба в сутки, а иногда вообще не кормили. Рацион пленных в сутки состоял из 150 граммов галет, 0,5 литра баланды утром и вечером. Баланда для пленных – это неочищенная гнилая картошка с водой или овсяная мука. Иногда в нее добавляли мясо дохлых лошадей.
Все военнопленные были истощены, еле передвигались. От голода могли поймать собаку, кошку, крысу, лягушку, змею и есть это мясо. После такой пищи часто у пленных случались пищевые отравления.
За любую провинность, за сбор отбросов возле кухни, за невыполнение приказов по причине болезни военнопленные жестоко наказывались плетью, их сажали в тюрьму, где камеры не отапливались.
С сентября 1942 года по май 1943 года выжило около четырехсот человек. Трупы умерших военнопленных сваливали в траншеи за проволочной оградой лагеря, зарывая землей.
В такие условия попал и хозесановец Валериан Горшков. Ему не суждено было  выжить, как и многим пленным. Но как и другие солдаты-защитники Оте­чества  он  внес свой вклад в Победу. Память о дорогом нам человеке будет храниться в наших сердцах.