Землячка из Старого Тябердина обучает москвичей татарскому языку

– Лилиана, приходится встречать людей, которые, живя сегодня в Татарстане,  не знают родного, татарского языка. Такое, наверное, наблюдается и в Москве.  Хотя там можно прожить и без татарского языка. С какой целью приходят на Ваши курсы?
–     Действительно, кажется, что в Москве можно прожить не зная татарского. Наверное, только кажется... Считать себя татарином и не говорить на родном языке непросто. Это  люди, отцы и деды которых были татары, они были лишены возможности изучить язык предков. «Лилиана, не желаю быть засохшей веткой на дереве, я пришел не только учить татарский язык, мечтаю, чтобы на засохшей ветке родового дерева появились почки», – у нас учатся с такими намерениями. Приходит много детей, родившихся в смешанных браках. Говорят, «не знаю, татарин я или русский». Они не могут определиться, к какой принадлежат национальности и хотят  найти себя. Есть желание понять, о чем поет Элвин Грей. Учатся, спрашивая перевод текста песен. Это наслаждение — обучать каждому татарскому слову.
– Как находят к вам дорогу интересующиеся языком?
– В настоящее время это не очень трудно, было бы желание. О языковой школе «Умарта» в интернете достаточно много информации. Нам помогают социальные сети, «сарафанное радио». Если приходят родители, то через некоторое время к ним присоединяются их дети. У нас  знакомится молодежь, образуются семьи. Не гены, так душа дает о себе знать. Если это татарская душа. Коли не так, не тянулись бы. Если родители, не зная родного языка, душу сотворили истинно татарской, то, значит, не закрыли двери.  Рано или поздно этот ребенок вернется к стоим истокам, найдет род, его корни.
– А почему «Умарта» (Пчела)?
– Пчела, потому что там есть вкусный мед, а наш язык очень сладкий. Пчелы, объединившись, собирают нектар, затем запечатывают его в восковые соты. А для самых маленьких  работает группа «Пчелка». Здесь вкус нашего языка познают  дети от 9 до 6 лет.
–  Какова цель тех, кто обучился разговорной речи в начинающей группе и продолжает посещать занятия?
– «Мы — татары, выросшие в городе. Понимая смысл, не умеем говорить на родном языке. Нам не нужна грамматика, только разговорная речь, – говорят те, кто обучался у нас разговорному языку и вновь возвращаются к нам. - Хотим научиться правильно писать и читать по-татарски», – говорят они. Они правы: без обучения нельзя усвоить язык. Некоторые татары говорят очень правильно, соблюдая интонационные знаки, но не умеют читать, не понимают прочитанного. Это же проблема. Если у языка нет литературы, его содержание опустеет, он исчезнет. 
– Почему некоторые мамы не хотят общаться с детьми на родном, татарском, языке?
–  Это уже становится традицией. Раньше у многих татар не было возможности учить детей русскому языку. Поначалу ребенок с окружающим миром знакомился только на родном языке. А в настоящее время русский язык входит в каждую семью через телевизор, интернет. Ребенок, рожденный в городе, живет полностью в русской среде. Тем не менее, родители, опасаясь акцента в произношении детей, не говорят на родном языке, оставляя детей полностью без разговорной речи. Здесь таится самая большая угроза. У нас есть выражение "язык матери". В этом случае другой язык занимает место родного. Сейчас уже не то время, когда нужно бояться акцента.
– Не снижается ли численность посещающих курсы "Умарта"? 
– Наоборот, увеличивается. У нас язык изучают не только татары, но и люди других национальностей: чуваши, русские, евреи и другие. Например, обучался юноша из Америки. Мои ученики не только из Москвы, но и всех уголков страны. При помощи скайпа обучаю жителей Татарстана, Башкортостана, Марий Эл, Швейцарии, Латвии, Нижневартовска, Благовещенска, одним словом, всей России и других стран. 
– Были ли среди них Ваши земляки? 
– Я просила у Бога, чтобы появился кто-нибудь из  родных краев. Однажды, после набора курсов, увидела в списке фамилию Таймасов. Сердце екнуло: потому что это редкая фамилия, такую приходилось слышать только в наших краях. Через два занятия подозвала юношу. Действительно, его бабушка и дедушка оказались из Хозесанова, жили на Украине, сейчас переехали в Москву. Также на курсы ходили и те, чьи родители из Больших Кайбиц, Чутеева.
– Лилиана, вы уроженка Старого Тябердина. Ваша речь отличается от московского и мишарского наречий. Не создает ли это трудности?
– Помню, как один из руководителей Татарского культурного центра, который еще в первые годы нашей организации посещал «Умарта», говорил: «В своей речи акцент делаешь на наречие казанских татар, не считаясь с мишарским». Он был прав, сначала я преподавала на языке, знакомом с детства. Теперь уже занятия веду, сравнивая оба наречия: как звучит слово у казанских татар, а как на мишарском диалекте. Раз это необходимо людям, важно сохранить и это диалект. Я никого не исправляю, только лишь объясняю нормы языка. Теперь в этом направлении имею свою методику. 
– Согласны ли вы, что кряшенский язык древний? 
– Я родилась в одном из красивейших сел Татарстана. Мне кажется, ребенок, любящий свою родину, скажет: "Только у нас самые красивые слова, верные мысли". Только так можно почувствовать теплоту родного языка, родного гнезда, родной земли. Не могу утверждать, что у кряшен свой язык, но язык того, кто пил воду из реки Урюм, должен быть мягким, богатым, интересным. Действительно, язык народа, являющегося частью национального колорита нашего района, является древним. Он хранит и традиции, и историю, и старину.
– Вы охарактеризовали наш край как «великий». Что вмещает в себя это слово? 
– О нашем регионе кроме культуры и диалекта народа можно многое сказать. Язык жителей сел богат по-своему, интересно произношение, характер народа многогранен. Это казанские татары и  мишары. Это понятно и по структуре предложений.
– И все же, как началась любовь к татарскому языку, к своей нации? Кто стал Вашим первым наставником? 
– В первую очередь, конечно, в семье. Я очень благодарна маме и папе за то, что подарили мне татарскую душу. Помню, как мама учила правильно читать стихи. Наставления мамы о правильной интонации, улыбке и осанке врезались в память. Татарскому языку в школе нас обучали Римма Николаевна Васильева и Гузель  Мансуровна Павлова. Когда начала учиться в Москве, то поняла, что грамматике татарского языка нас обучали сильнейшие педагоги, они привили и любовь к литературе. Всю красоту языка невозможно познать только в семье, это заслуга школьных учителей.
Основа любви к языку была заложена в родном селе. Гузель Мансуровна умела заинтересовать всех детей. Она рассказывала очень увлекательно, и у нее была привычка останавливаться на самом интересном месте –кульминации произведения, оставшуюся часть задавала прочитать дома. Отдельное спасибо каждому учителю школы.  Однажды случилась такая забавная история. На курсах раз в месяц у нас бывают посиделки. Они называются "Языковая слобода". Наш разговор был  посвящен произведению АмирханаЕники. Я поручила своим ученикам заранее подготовиться. Они принесли план урока Риммы Николаевны! Помню, что на моих глазах невольно появились слезы.
– Любовь к татарскому языку налицо. Как вы включились в преподавательскую работу?
– Судьба сама прокладывала путь. В 2000-е годы в Москве можно было получить образование специалиста по татарскому языку. Еще в студенческие годы я знала, что в столице много желающих изучать родной язык. Во время учебы на первом курсе мне предложили преподавать в Мемориальной мечети. Большинство из обучавшихся — не знающие родного языка татары, поэтому вместе с изучением религиозных канонов, их нужно было обучить и родному языку. (Эта мечеть, расположенная в парке Победы, была построена в 1997 году в память о погибших в Великой Отечественной войне мусульманах. В церемонии ее открытия принял участие первый Президент Татарстана Минтимер Шаймиев. автор).
Здесь я сделала первые шаги в преподавании татарского языка. Затем три года проработала на татарском радио. В 2003 году Дом Асадуллаевых был передан в Московский национально-культурный центр. В свое время татарский язык там преподавал поэт-герой Муса Джалиль. За это время я окончила университет, защитила диссертацию, получила второе высшее образование в Московском государственном университете автомобильных дорог (МАДИ) и сразу же стала помогать иностранцам в изучении русского языка.
– Как часто приезжаете на родину?
–     Всегда, когда есть возможность. Отец Михаил Сергеевич и мама Римма Ивановна Харитоновы живут в селе. Великое счастье – ощутить теплые объятия дорогих людей и вновь почувствовать себя ребенком. Дай Бог родителям долгих лет жизни. Я их очень люблю. Мои московские ученики задают много вопросов о моей фамилии, имени и отчестве. Поэтому уже на первом уроке объясняю, что я – Михайловна. У меня менталитет кряшен, потому что выросла в этой среде. И все же я стараюсь с уважением относиться ко всем традициям, которые есть в моей семье. Мы с супругом Ленаром воспитываем дочь. Если она своих кукол называет такими татарскими именами, как Сююмбике, в моей душе воцаряется спокойствие. Приезжая в Старое Тябердино, стараюсь показать дочери среду, в которой я росла, потому что на стороне этому очень трудно научить.
– На родном языке с дочерью разговариваете только в селе? 
– Где бы ни была, что бы ни делала, с дочерью всегда говорю на родном языке. Дело не только в беседах с детьми, но и в мыслях и переживаниях родителей. Простой пример. Со стороны отца у нас есть одна невестка по национальности чувашка. Часто вспоминаю ее переживания по поводу, почему она не обучила дочь чувашскому языку.  Она не раз повторяла, что тяжело со своим ребенком разговаривать на неродном языке. Этот пример, наверное, стал толчком для меня, привил мне любовь к татарскому языку. Слова, войдя в мою душу, заложили отношение к родному языку. 
Хотелось бы, чтобы в моем селе, как во всем районе, было много молодых семей, больше детей. Школьникам нужно постоянно рассказывать о любви к родной земле, призывать остаться в родном селе, открыть свое дело. Почему в Пензе, Мордовии, Нижнем Новгороде много сел с тысячным населением? Почему у нас уезжают в города? Давайте вместе заботиться о благополучном будущем Кайбиц, любить родной язык!